Адрес для входа в РФ: exler.bar
Не вижу повода не выпить
14.07.2018 13:04
10658
Комментарии (17)
Святой праздник - День взятия Бастилии! Не вижу повода не выпить, а также пересмотреть чудеснейший фильм "Любовь и голуби".
P.S. Кстати, хорошо помню, что когда этот фильм только вышел, его очень активно громили в "Литературке". Впрочем, "Литературка" уже тогда стала редкостным отстоем, а уж в какое откровенное г. она превратилась при Полякове - это что-то с чем-то...
P.P.S. "Покровские ворота" тоже можно пересмотреть, почему нет...
Войдите, чтобы оставить комментарий.
Какие-то странные рейтинги у ПВ...
Мы там всю систему скоро поменяем, будут нормальные.
Не знаю, почему, но у меня возник параллельно в памяти "белые росы"...
Зато сейчас, уверен, "Литературка" и прочая "Комсомолка" с удовольствием поддержат таких, как г-н Меньшов, да и г-н Поляков тоже лично одобрит. Много общего во взглядах, как оказалось 😒
Это да, есть такой момент. Еще и не у таких крышу снесло.
Меня терзает вопрос - кому же там было 80 лет со дня рождения!?
кое-что интересное про этот праздник:
"Весь прикол с Днём взятия Бастилии состоит в том, что во Франции вообще не существует такого праздника. Серьёзно. Более того: под тем, что празднуют 14 июля, дата взятия знаменитой крепости (действительно совпадающая) даже не подразумевается официально. Такая возможность всего лишь оставлена группе граждан... скажем так, определённых политических взглядов. Пояснить вам, что к чему?
14 июля 1790 года, ровно спустя год после взятия Бастилии (а это, как ни крути, один из самых знаковых эпизодов Великой французской революции — которой, правда, идти ещё 9 лет, и сами знаете, чем всё кончится) в Париже действительно устроили большой праздник. Но даже тогда не звучало ни слова про саму по себе Бастилию: говорили о неком Празднике Федерации. Времени ещё слишком мало прошло, да и отношение к событиям годичной давности было неоднозначным уже в моменте. Есть у революции начало, нет у революции конца — ВФР ещё большую часть своих детей съест...
Затем про эту традицию вообще забыли на долгое время. Понятно, что какой-то главный праздник стране нужен, и желательно, чтобы он не был никак связан со всякими там старыми порядками. Проблема была ровна одна: состав парламента — ничуть не менее пёстрый, чем некогда состав революционеров. Людям столь разных политических взглядов даже в конце XIX века было очень сложно договориться о какой-то одной дате.
До поры до времени французы как-то перебивались рядом "временных" дат для главного торжества года, но в 1880 вопрос всё-таки поставили ребром. И таки было предложено выбрать 14 июля, а почему?
Потому, что одни эту дату горячо одобряли именно из-за связи с Бастилией, а других легко было успокоить — мол нет-нет, мы просто продолжаем традицию Праздника Федерации! Так и удалось более-менее примирить парламентариев. Спустя чуть меньше века после события, которой за пределами Франции с праздником связывают.
В нормативных актах по теме так и не было сказано ни слова именно о Бастилии (к этому эпизоду во Франции вообще неоднозначное отношение, очень многие считают iconic-события 1799 бессмысленным кровопролитием, что не лишено оснований). Праздник по сию пору официально носит название Fête nationale française (Национальный праздник Франции), а в обиходе именуется Le 14 Juillet (как наши 9 Мая и 8 Марта), но ни о какой там Бастилии сами французы не говорят.
Если только им этого очень сильно не хочется в силу определённой политической ориентации. Короче, получилось соломоново решение: никого не раздражающее, но позволяющее удовлетворить радикалов. Как по мне, крайне удачно — куда лучше российского решения с 4 ноября, когда празднуется вообще непонятно что."
отсюда - vk.com
"Весь прикол с Днём взятия Бастилии состоит в том, что во Франции вообще не существует такого праздника. Серьёзно. Более того: под тем, что празднуют 14 июля, дата взятия знаменитой крепости (действительно совпадающая) даже не подразумевается официально. Такая возможность всего лишь оставлена группе граждан... скажем так, определённых политических взглядов. Пояснить вам, что к чему?
14 июля 1790 года, ровно спустя год после взятия Бастилии (а это, как ни крути, один из самых знаковых эпизодов Великой французской революции — которой, правда, идти ещё 9 лет, и сами знаете, чем всё кончится) в Париже действительно устроили большой праздник. Но даже тогда не звучало ни слова про саму по себе Бастилию: говорили о неком Празднике Федерации. Времени ещё слишком мало прошло, да и отношение к событиям годичной давности было неоднозначным уже в моменте. Есть у революции начало, нет у революции конца — ВФР ещё большую часть своих детей съест...
Затем про эту традицию вообще забыли на долгое время. Понятно, что какой-то главный праздник стране нужен, и желательно, чтобы он не был никак связан со всякими там старыми порядками. Проблема была ровна одна: состав парламента — ничуть не менее пёстрый, чем некогда состав революционеров. Людям столь разных политических взглядов даже в конце XIX века было очень сложно договориться о какой-то одной дате.
До поры до времени французы как-то перебивались рядом "временных" дат для главного торжества года, но в 1880 вопрос всё-таки поставили ребром. И таки было предложено выбрать 14 июля, а почему?
Потому, что одни эту дату горячо одобряли именно из-за связи с Бастилией, а других легко было успокоить — мол нет-нет, мы просто продолжаем традицию Праздника Федерации! Так и удалось более-менее примирить парламентариев. Спустя чуть меньше века после события, которой за пределами Франции с праздником связывают.
В нормативных актах по теме так и не было сказано ни слова именно о Бастилии (к этому эпизоду во Франции вообще неоднозначное отношение, очень многие считают iconic-события 1799 бессмысленным кровопролитием, что не лишено оснований). Праздник по сию пору официально носит название Fête nationale française (Национальный праздник Франции), а в обиходе именуется Le 14 Juillet (как наши 9 Мая и 8 Марта), но ни о какой там Бастилии сами французы не говорят.
Если только им этого очень сильно не хочется в силу определённой политической ориентации. Короче, получилось соломоново решение: никого не раздражающее, но позволяющее удовлетворить радикалов. Как по мне, крайне удачно — куда лучше российского решения с 4 ноября, когда празднуется вообще непонятно что."
отсюда - vk.com
"Я пожал тонкую сильную ладонь, и тут только до меня дошло.
– Камилл Демулен? Вы…
– Н-нет, нет! – парень замахал руками. – Если вы спросите, зачем я б-брал Бастилию, то сразу говорю – брать я ее не собирался! Я только в-влез на столик в кафе и п-предложил всем честным патриотам спасаться б-бегством. Я не в-виноват, что они побежали именно к Бастилии!"
– Камилл Демулен? Вы…
– Н-нет, нет! – парень замахал руками. – Если вы спросите, зачем я б-брал Бастилию, то сразу говорю – брать я ее не собирался! Я только в-влез на столик в кафе и п-предложил всем честным патриотам спасаться б-бегством. Я не в-виноват, что они побежали именно к Бастилии!"
Насчёт кропролитности сомневаюсь. Там при пресловутом штурме-взятии погиб то ли один, то ли два человека. Охрана вообще ушла, прихватив ключи. И сидело в Бастилии на тот момент три или четыре узника.
Работал сколько-то лет во французской фирме, часто был вл Франции и, насколько я помню, все хорошо понимали, о чем идетречь, если говоришь Jour de Bastille. Хотя официально он таки называется иначе, это да.
Насчёт кропролитности сомневаюсь. Там при пресловутом штурме-взятии погиб то ли один, то ли два человека. Охрана вообще ушла, прихватив ключи. И сидело в Бастилии на тот момент три или четыре узника.
Приводя подобные (минус на минус), получаем "вижу повод выпить".
"Я это и имел в виду" (с)
"Любовь и голуби" по скрину угадывается... Но то таке... Можно и то и другое пересмотреть.
Эк меня переклинило-то. Спасибо, поправил.
Недавно прочитал мемуары Каверина ("Два капитана"). Он камня на камне не оставляет от всей советской литературы. Каялись, обвиняли, боролись за премии, писали доносы и т.д.: "шелоховатость" нашей литературы.... Фадеевы, Толстые...
Позвольте забавную цитату: (пардон за многословие)
Читаю мемуары Каверина "Эпилог" про нашу "великую" литературу 20-70 годов и "инженеров человеческих душ", которые на деле были жополизами, стукачами, пьяницами, плагиаторами. Вот эпизод про драматурга Сурова (лауреат 3-х сталинских премий). Именно он после войны начал борьбу с "безродными космополитами" в литературе. Забавно.
В предшествующих главах, упоминая о «макетной» литературе тридцатых — сороковых годов, я упустил весьма существенную сторону ее существования и преуспевания: так называемую теорию бесконфликтности. Ее сторонники требовали решительного отказа от изображения конфликта на том основании, что при социализме исключена сама возможность любых противоречий. Прошло немало времени, прежде чем было сделано открытие, что в литературе как-никак должны существовать какие-то конфликты, потому что пьесы и книги, в которых герои немножко, совсем чуть-чуть грешили, а потом приезжал секретарь обкома, который по-отечески мягко журил виноватых, — эти пьесы и книги никто больше не хотел ни смотреть, ни читать. Была предложена поправка: писать не о конфликте хорошего с плохим, а о конфликте хорошего с отличным. В наше время это выглядит забавным. Но в конце сороковых годов эти забавы вели к исключению из партии, инсультам и самоубийствам. Одним из главных функционеров в этих делах был и преуспевающий Суров. Плодовитость его поражала. В многочисленных статьях он с глубоким знанием дела разоблачал искусно маскировавшихся врагов соцреализма. Но вот нежданно-негаданно Суров — не знаю, по какому поводу, — насмерть поссорился со своим единомышленником и ближайшим другом Бубенновым. Да не просто поссорился, а подрался, причем, по слухам, одним из орудий схватки служила серебряная вилка. Об этом можно судить по остроумной эпиграмме Казакевича:
Суровый Суров не любил евреев,
Где только мог, их всюду обижал.
За что его не уважал Фадеев,
(Который тоже их не обожал).
Но вышло так: сей главный из злодеев
Однажды в чем-то где-то не дожал,
И Бубеннов, насилие содеяв,
За ним вдогонку с вилкой побежал.
Певец «Березы» в жопу драматургу,
Как будто иудею Эренбургу,
Фамильное вонзает серебро...
Но следуя традициям привычным,
Лишь как конфликт хорошего с отличным
Все это расценило партбюро.
После смерти суровского покровителя выяснилось, что Суров работал с помощью «негров», писавших для него пьесы и критические статьи, и что этими «неграми» были в иных случаях те же космополиты. Уже первая, прославившая Сурова, пьеса была написана вместе с каким-то соавтором, которому начинающий драматург, очевидно, хорошо заплатил. Надо думать, что он не скупился и в других случаях, тем более что в течение двух-трех лет он, без сомнения, стал миллионером — тогда пьесы оплачивались поактно, и драматурги были самыми богатыми людьми в литературном кругу. Что касается критических статей, столь разительно не вязавшихся с обликом вечно пьяного, грубого, невежественного матерщинника (который однажды заснул и грохнулся со стула на заседании парткома), — загадка оказалась столь же несложной. Эти статьи писали за него те же космополиты (правда, только два или три), имена которых выяснились в общей, дурно пахнущей свалке.
Позвольте забавную цитату: (пардон за многословие)
Читаю мемуары Каверина "Эпилог" про нашу "великую" литературу 20-70 годов и "инженеров человеческих душ", которые на деле были жополизами, стукачами, пьяницами, плагиаторами. Вот эпизод про драматурга Сурова (лауреат 3-х сталинских премий). Именно он после войны начал борьбу с "безродными космополитами" в литературе. Забавно.
В предшествующих главах, упоминая о «макетной» литературе тридцатых — сороковых годов, я упустил весьма существенную сторону ее существования и преуспевания: так называемую теорию бесконфликтности. Ее сторонники требовали решительного отказа от изображения конфликта на том основании, что при социализме исключена сама возможность любых противоречий. Прошло немало времени, прежде чем было сделано открытие, что в литературе как-никак должны существовать какие-то конфликты, потому что пьесы и книги, в которых герои немножко, совсем чуть-чуть грешили, а потом приезжал секретарь обкома, который по-отечески мягко журил виноватых, — эти пьесы и книги никто больше не хотел ни смотреть, ни читать. Была предложена поправка: писать не о конфликте хорошего с плохим, а о конфликте хорошего с отличным. В наше время это выглядит забавным. Но в конце сороковых годов эти забавы вели к исключению из партии, инсультам и самоубийствам. Одним из главных функционеров в этих делах был и преуспевающий Суров. Плодовитость его поражала. В многочисленных статьях он с глубоким знанием дела разоблачал искусно маскировавшихся врагов соцреализма. Но вот нежданно-негаданно Суров — не знаю, по какому поводу, — насмерть поссорился со своим единомышленником и ближайшим другом Бубенновым. Да не просто поссорился, а подрался, причем, по слухам, одним из орудий схватки служила серебряная вилка. Об этом можно судить по остроумной эпиграмме Казакевича:
Суровый Суров не любил евреев,
Где только мог, их всюду обижал.
За что его не уважал Фадеев,
(Который тоже их не обожал).
Но вышло так: сей главный из злодеев
Однажды в чем-то где-то не дожал,
И Бубеннов, насилие содеяв,
За ним вдогонку с вилкой побежал.
Певец «Березы» в жопу драматургу,
Как будто иудею Эренбургу,
Фамильное вонзает серебро...
Но следуя традициям привычным,
Лишь как конфликт хорошего с отличным
Все это расценило партбюро.
После смерти суровского покровителя выяснилось, что Суров работал с помощью «негров», писавших для него пьесы и критические статьи, и что этими «неграми» были в иных случаях те же космополиты. Уже первая, прославившая Сурова, пьеса была написана вместе с каким-то соавтором, которому начинающий драматург, очевидно, хорошо заплатил. Надо думать, что он не скупился и в других случаях, тем более что в течение двух-трех лет он, без сомнения, стал миллионером — тогда пьесы оплачивались поактно, и драматурги были самыми богатыми людьми в литературном кругу. Что касается критических статей, столь разительно не вязавшихся с обликом вечно пьяного, грубого, невежественного матерщинника (который однажды заснул и грохнулся со стула на заседании парткома), — загадка оказалась столь же несложной. Эти статьи писали за него те же космополиты (правда, только два или три), имена которых выяснились в общей, дурно пахнущей свалке.
Короче: лучшее враг хорошего.
Теги
Информация
Что ещё почитать
Общество снега
22.01.2024
108
Фарго. Пятый сезон
05.02.2024
101
Запутанные сигареты электронных мерзавцев
12.04.2024
100
